Волховская земля

К собственности известнейшего в России полководца относились также деревни Гнилки и Черноушево.

Село Лунгачи принадлежало тайному советнику, графу Н.С. Мордвинову.

Он был выдающимся человеком, который сыграл яркую роль в истории России.

Графине Александре Григорьевне Лаваль принадлежали деревни Леднёво, Немятово и село Иссад. Это женщина знаменита тем, что в её доме на Английской набережной в Санкт-Петербурге часто собирались писатели и поэты, которые читали свои произведения. Среди них были князь Вяземский, И.С. Тургенев. Хозяйка дома была приятельницей известной госпожи де Сталь.

Землями в Хваловской волости владел тайный советник Иван Фёдорович Апрелев. Ему принадлежали Сырецкое, Дудачкина Гора, Мелекса, Барка, Коленец, Халезево. Владел сенатор, как написано в Уставной грамоте, и деревней Хваловой, в которой в стародавние времена воздавалась хвала Столбовскому миру.

Само Столбово с землями было за «дочерью статского советника девицей Верой Петровной Вымдомской». В 1896 году в деревне числилось 56 человек мужского пола и 58 человек женского. По данным 1905 года, землевладельцами Новоладожского уезда был Константин Павлович Демор, который владел 1037 десятинами земли. Сохранилась усадьба Демора на берегу Сяси, где в настоящее время (1990-е годы – ред.) находится лагерь труда и отдыха детей. В этой усадьбе часто бывал известный российский социалист-утопист М.В. Буташевич-Петрашевский, который именно на берегах Сяси собирался построить своеобразную коммуну-фаланстер. Но мужики не поняли высоких устремлений барина и сожгли постройку.

1224 десятинами земли в Успенском владел капитан 2-го ранга Орест Сергеевич Балк.

В деревне Запорожье 1518 десятинами земли владела жена вице-адмирала Екатерина Александровна фон Моллер.

Большие земельные владения в Новоладожском уезде имели князь Николай Иванович Шаховской, генерал-адъютант Алексей Илларионович Философов, жена действительного статского советника Александра Владимировна Шварц.

Со многими известными людьми связан Новоладожский уезд. Находилось в нём, в деревне Сольцы, и небольшое имение Александра Федосеевича Бестужева – отца будущих декабристов. Владел землями в уезде и адмирал Гаврила Андреевич Сарычев.

Все владельцы земель и лесов были заинтересованы в получении хороших доходов из своих вотчин. В Новоладожском уезде самым прибыльным промыслом были рубка и сплав леса. Работало пять лесопилок. Годовой доход от этого промысла составлял 50 тысяч рублей серебром.

Другим доходным делом была рыбная ловля. Годовой улов знаменитых ладожских сигов составлял от 70 до 100 тысяч штук. Это давало доход от 15 до 20 тысяч рублей серебром. Один сиг стоил примерно 20 копеек серебром.

Ещё одним промыслом были плитные ломки и добыча извести. Этим занимались в деревнях Дубовики, Обухово, Чернавино, Лопино.

В прошлом веке по грамотности Новоладожский уезд стоял выше других в губернии. Этому способствовали как природные особенности крестьян, так и промышленная ориентация уезда, требующая грамотных людей. К тому же в первой половине XIX в уезде проживало 26500 государственных крестьян, среди которых правительство усиленно распространяло грамотность.

Усадьба мецената

… Дорожная карета проехала мимо старых монастырских стен и шумно вкатилась в ворота усадьбы. Быстро открыв дверцу, из неё ловко спрыгнул на землю красивый черноволосый юноша. Прямо перед его глазами открылся изумительный вид: в лучах солнца неторопливо несла свои холодные воды широкая река; словно выступая из её глубин – чуть впереди – поднимались величественные крепостные стены древнерусской твердыни.

Такой увидел Старую Ладогу молодой художник Иван Айвазовский – будущая гордость русского искусства. Такой она осталась и на его рисунке.

Летом 1834 года, закончив первый курс в Академии художеств, Айвазовский по приглашению известного петербургского мецената А.Р. Томилова отправился отдыхать в его усадьбу Успенское в Старой Ладоге. По свидетельству документалистов, на Айвазовского произвели большое впечатление природа края, его историческое прошлое. Он не расставался с альбомом. Появились рисунки с натуры: живописные развалины древней крепости, глядящие в прозрачные воды спокойной реки, рыбаки, отдыхающие у костра, убогие крестьянские дворики.

Здесь Айвазовский написал акварель «Крестьянский двор». На ней изображён крестьянин, в грустной задумчивости сидящий на оглобле посреди двора; лошадь, только что выпряженная из телеги, покорно дожидается, когда её покормят. Безнадёжностью, безысходной тоской веяло от этой картины семнадцатилетнего художника.

А.Р. Томилов заботливо и участливо относился к Айвазовскому, приложив немало сил, чтобы он нашёл своё место в русской живописи.

Много лет спустя, став знаменитым художником, Айвазовский с теплотой и благодарностью отзывался о Томилове. Сохранились 53 его письма к своему покровителю, в одном из них Иван Константинович писал: «…я никак не могу забыть добродетельную душу Вашу, тем более драгоценное расположение Ваше ко мне, которое не могу вспомнить хладнокровно, а как художника тем более (зная Ваше глубокое чувство в изящном искусстве). Я помню, первое время какое родное участие принимали во мне тогда, когда я ничего не значил. Это-то меня и трогает».

Многие русские художники находили поддержку и покровительство у А.Р. Томилова, подолгу жили в его усадьбе в Успенском.

По свидетельству историков, Алексей Романович Томилов был человеком необыкновенным. В молодости он был военным, принимал участие в Отечественной войне 1812 года, награждён несколькими орденами за храбрость. Есть его портрет работы О.А. Кипренского. На нём молодой человек: на плечи небрежно наброшена бурка, офицерский мундир ладно сидит на стройной фигуре, задумчивый взгляд устремлён вдаль. В отличие от своих товарищей по военной службе, предававшихся развлечениям светской жизни, Алексей Романович рано пристрастился к изящным искусствам. Всю свою жизнь с юношеской пылкостью собирал картины, рисунки, гравюры, книги. Его художественная коллекция была широко известна.

В петербургском доме Томилова постоянно находились художники. Среди его друзей были живописцы Орест Адамович Кипренский и Александр Осипович Орловский. Часто с друзьями Томилов отправлялся на всё лето в свою усадьбу в Успенское. Она примыкала с северной стороны к Успенскому женскому монастырю в Старой Ладоге. Сейчас от неё сохранились лишь старый заросший пруд да часть парка, расположенного в самом живописном месте.

Любили эти места Кипренский и Орловский. На многочисленных рисунках Ореста Адамовича не только семья Томиловых, но и окрестные пейзажи, усадьба. Сейчас их можно увидеть в экспозиционных залах Государственной Третьяковской галереи в Москве, в Русском музее в Петербурге, в картинных собраниях Новгорода, Вологды.

Тот, кто бывал в Государственном Русском музее, в одном из его залов мог увидеть картину «Вид Старой Ладоги» кисти Петра Ефимовича Заболотского, написанную в 1832 году. Он тоже был частым гостем в наших местах. Дорог нам Пётр Ефимович ещё и потому, что в 1836-1837 годах он обучал рисованию будущего великого поэта М.Ю. Лермонтова. Многие русские художники находили приют на берегах Волхова. А.Р. Томилов был одним из крупнейших меценатов России первой половины XIX века.

После его смерти усадьба перешла в наследство его дочери Екатерине Алексеевне, которая вместе со своим мужем Евгением Владимировичем Шварцем продолжила дело отца. Старую усадьбу не стали перестраивать, а рядом с нею на прекрасном месте, на берегу Волхова, построили новый двухэтажный дом из красного кирпича. В него перебралась вся семья. На втором этаже находилась картинная галерея. Этот дом можно увидеть и сейчас.

В Успенском часто бывал великий русский художник Б.М. Кустодиев. Его известный портрет настоятельницы женского Успенского монастыря Дионисии написан в Старой Ладоге. Для нас привлекательна и его картина «Семейство Шварца», копию которой можно в настоящее увидеть в Староладожском музее-заповеднике.

Во время своего путешествия по водному пути «из варяг в греки» в доме Шварца в Старой Ладоге останавливался и работал Николай Константинович Рерих. Это было в 1899 году. В поисках своего пути в живописи Рерих много трудился над историческими сюжетами. Этому благоприятствовала сама обстановка Старой Ладоги, её многовековая история.

В небольшой картине «Старая Ладога», которая известна сейчас только специалистам да страстным любителям живописи, старательно выписаны под лучами блеснувшего из-за туч солнца руины древней крепости.

На берегах Волхова Николай Константинович нашёл сюжет картины «Похороны знатного русса». А сколько знакомого для нас мы увидим в его картине «Идолы», написанной в 1901 году. На берегу реки посреди капища возвышается деревянный идол, рядом с ним несколько меньших. Мимо течёт река, и по ней бегут краснопарусные ладьи. Место капища на картине очень похоже на урочище Плакун на правом берегу Волхова, как раз напротив Староладожской крепости.

Идут годы, меняются поколения художников, но их тяга к нашему краю, к его историческому прошлому остаётся неизменной. И сейчас на берегах Волхова можно встретить человека с этюдником. Каждое лето в Старой Ладоге проводились общероссийские совещания художников. Сюда не раз приезжали и работали В.А. Леднёв, А.А. Мыльников, В.Ф. Зогонек, Л.И. Вайшля и многие, многие другие. Картина В.А. Леднёва «Старая Ладога», например, демонстрировалась в Осаке (Япония), выставлялась в картинных галереях Германии. И этот пример не единичен.

Продолжение следует