Меню
16+

«Волховские огни». Еженедельная газета Волховского района

05.12.2019 11:19 Четверг
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 48 от 06.12.2019 г.

Максимовские места Санкт-Петербурга

Автор: Наталья Морозова

Церковь св. Екатерины академии художест

Мы по праву гордимся своим земляком – выдающимся художником Василием Максимовым. Наша земля его взрастила, дала сюжеты и творческие силы для их воплощения. Здесь же он нашел упокоение. Но становление Василия Максимовича как живописца произошло все-таки в столичном Санкт-Петербурге. Здесь он учился, постигая профессиональное мастерство, здесь необыкновенно расширился его кругозор, здесь его дарили дружбой и уважением известные люди своего времени. Совершим же экскурсию по максимовским адресам Петербурга.

Главным источником сведений об адресах художника являются его «Автобиографические записки» (до 1867 года), письма, воспоминания дочери Ариадны и ее подруги Маргариты Ямщиковой, адресные книги Санкт-Петербурга, краеведческие издания по истории улиц Петербурга.

Впервые наш герой оказался в Петербурге в ноябре 1855 года. Одиннадцатилетний мальчик Вася Максимов проделал санный путь со своим старшим братом Алексеем, добровольно покинув Староладожский Никольский монастырь и горя желанием обучаться художественному ремеслу. Его первым петербургским домом с ноября 1855 до весны 1856 года стала иконописная мастерская Василия Макаровича Пешехонова – потомственного иконописца, представителя целой династии тверских мастеров. Именно В.М. Пешехонов из всей династии добился самой большой известности, выполняя государственные заказы и создавая мерные иконы для царской семьи. Современное искусствознание считает его создателем целого стилевого направления в русской иконе. Но мы не будем касаться этой важной темы, как и описания жизни маленького мальчика среди мастеров и подмастерьев этой мастерской, а обратимся к топографии.

В «Автобиографических записках» Максимов обозначает адрес пешехоновской мастерской как «дом Галли», который находился на Лиговке, напротив Кузнечного переулка. Франц Карлович Сан-Галли – крупнейший российский предприниматель иностранного происхождения, создатель чугунолитейного производства. Продукция его фирмы использовалась в Санкт-Петербурге повсюду – в конструктивных и декоративных элементах мостов, в ограждениях, системах отопления и т.д. В ту пору, о которой идет речь, заведение Сан-Гали — еще не огромная процветающая фирма, а фирма, находящаяся в стадии становления. Ф.К. Сан-Галли скупал земельные участки на Лиговке от нескольких владельцев, в том числе и от купца Галченкова, о котором упоминает Ж.Г. Белик, московский искусствовед, автор исследования о В.М. Пешехонове. Сейчас напротив Кузнечного переулка стоит дом в стиле модерн, который получил название «дом Перцова». При сравнении доступных источников получается, что именно на этом месте и стоял один из домов Сан-Галли, где весь четвертый этаж занимала мастерская Василия Макаровича Пешехонова.

Сегодня особняк с вывеской «Сан-Галли» существует (там даже организуют экскурсии), существует и сад Сан-Галли, отделяемый от проспекта изумительной чугунной решеткой работы И.И. Горностаева, сохранились и образцы скульптурного литья – фигуры мальчиков (скульптуры «Гермес» и «Кузнец»). Но это более поздние постройки и декор, оставшиеся от империи Сан-Галли, занимавшей квартал от современного магазина «Галерея» до современного адреса Лиговский, 66 (особняк брата Сан-Галли).

В первое петербургское появление Максимову была открыта эта часть города да еще Александро-Невская лавра, куда он ходил на службы. Мы знаем, что у нашего героя был решительный, закаленный трудностями характер. Решил – ушел из монастыря, решил – убежал из иконописной мастерской, убежал, когда все спали. Побежал к телячьей лодке земляка Шарапова. Когда-то матушка Васи выпаивала телят, и Шарапов, скупая их, доставлял живой груз в Санкт-Петербург. Где же было то место, в котором отстаивалась телячья лодка? Чтоб увидеть его, мы с вами должны отправиться с Лиговки по Обводному каналу к самому его устью – месту соединения с Невой. Там в 1840- е годы было сделано расширение специально для того, чтобы торговцы с большим удобством заходили из Невы в канал, разворачивали и ставили к стенке свои лодки. Эта зона расширения на Обводном канале получила название «Французский ковш» (позже «бассейн Обводного канала»). Вася Максимов таких терминов не знал, он прибежал «к устью новой канавы». Он бежал напрямки, через задние дворы дома Сан-Галли, через полотно Николаевской железной дороги, к лавре, к амбарам близ канала. Сегодня «французский ковш» реконструируется, здесь будет современная транспортная развязка промзоны.

«Второе пришествие» Василия в Санкт-Петербург приходится на август 1856 года. Наш герой не сворачивает с единожды выбранного профессионального пути художника-иконописца. Он вторично приезжает с братом в Петербург, сам начинает искать нового мастера-иконописца, находит его по случайной протекции художника Комашова и, таким образом, оказывается у Конона Ярыгина на Гороховой улице в доме Домонтовичевой, рядом с Московской частью. Реально это дом не Домонтовичевой, а Домонтовичей на Гороховой, 66, дом сохранился. На этот раз Василий очень тщательно отнесся к составлению договора, его интересы защищал знакомый купец, владелец портерной. Стороны определили договором право Василия посещать рисовальную школу.

На улице Гороховой Максимов и его хозяин сменили три адреса по разным причинам – искали более удобное и компактное, т.е. дешевое, помещение или съезжали из-за ремонта дома. Известно точно два адреса – Гороховая, 66 и Гороховая, 77. Дом №77 – это так называемый «Дом Окунева». Его владелец Андрей Иванович Окунев был известным в Санкт-Петербурге священником, богословом, вершина его служения – служба протоиереем Исаакиевского собора. В этом доме последний год жизни жил художник Петр Ефимович Заболоцкий, с которым на короткое время судьба свела Максимова: «…Он держал учеников, с одним из них я познакомился, и он привел меня к Заболоцкому. Старик взялся меня поучить…».

У владельца мастерской Ярыгина жил в мастерах художник Николай Зрачков. В гости к Зрачкову нередко заглядывал уже состоявшийся художник Фирс Сергеевич Журавлев. Именно профессиональные разговоры Зрачкова с Журавлевым о живописи, к которым прислушивался В. Максимов, и стали побудительным моментом для его первого похода в Эрмитаж. Эти два художника впервые привели Василия в Эрмитаж, купив ему билет; потом наш герой ходил туда самостоятельно.

К ярыгинскому периоду петербургской жизни Максимова относится и посещение им Рисовальной школы для вольноприходящих учеников. Стоит пояснить, что это за школа. Она была создана в Петербурге в 1839 году на основе программы «графических занятий» для студентов Санкт-Петербургского Технологического института, поэтому школу так и называли «Рисовальные классы при Технологическом институте. Ее создателем и попечителем был Корнелий Христианович Рейссиг.

Позже школе выделили помещение в таможенном комитете на стрелке Васильевского острова (ныне здание Зоологического музея), там школа проработала около 40 лет. За ней закрепилось название «школа на Бирже», которое часто звучит в литературных источниках.

Следующий этап жизни Василия Максимова — уход от Ярыгина после добросовестного исполнения всех условий контракта со стороны ученика, подготовка к учебе в Академии художеств и собственно учеба — переносят нас на Васильевский остров. Васильевский остров – город в городе. Это среда бурления жизни универсантов, студентов Горного института и Академии художеств. С Васильевским островом будет связана вся петербургская жизнь художника, от учебы до последнего вздоха. Основной тип жилья – съемная комната или квартира в доходном доме. Настоящий калейдоскоп доходных домов.

Учебе в Академии художеств предшествовали непродолжительные подготовительные занятия в Василеостровской школе. Максимов упоминает в «Автобиографических записках» об этой теме вскользь, называя фамилию ее создателя Резенера. Федор Федорович Резенер – авторитетное имя в отечественной педагогике, он вместе с единомышленниками (а среди них был и Виктор Петрович Острогорский) – студентами университета создал бесплатную Василеостровскую школу (училище), самостоятельно добывая на нее средства, в т. ч. и переводами. Точное место расположения Василеостровской школы неизвестно.

В годы учебы в Академии художеств Максимов жил в доме Кюршина на 3-й линии Васильевского острова в одной комнате с Калмыковым Александром Федоровичем, своим давним знакомым еще по Староладожскому Никольскому монастырю. Комната распахивала двери перед В. Бобровым и А. Дамбергом, здесь были все те, кто изображен на известном групповом портрете 1864 года. Сюда заглядывали наемные натурщики или добровольцы, которые позировали по очереди. Вслух читали литературные произведения. Это был зародыш художественной артели – ядро артели Петра Александровича Крестоносцева.

Летом 1864 года оформилась и артель Крестоносцева. «Той порой Крестоносцев устроил квартиру для совместной работы… Перевез я все свои вещи в квартиру Крестоносцева… С остальными сообщниками я был знаком, переночевав здесь несколько ночей и закупив все необходимое, уехал в Ладогу…». Суть артельного существования заключалась в совместном выполнении заказов, часто монастырских, совместном проживании, столовании, общем бюджете. Артель просуществовала недолго — 13 месяцев. Личностное самовыражение брало свое, да и статус у членов артели был разный, среди артельщиков были семейные. Максимов со всеми артельщиками поддерживал добрые отношения, переписывался, а среди самих художников-артельщиков почитался как самый мудрый и опытный. Мастерская Крестоносцева располагалась на Малой Итальянской (это современная улица Жуковского, проходит между Литейным и Лиговским проспектами).

Можно перечислить порядка 10 адресов Максимова на Васильевском острове и Петербургской стороне (совр. Петроградской). Это адреса периода учебы в Академии художеств, первых лет семейной жизни, периода творческого подъема и известности художника, периода жизни многодетной семьи с четырьмя детьми. Некоторые адреса устанавливаются с точностью до номера квартиры, другие устанавливаются по фамилии владельца дома, некоторые — по названию улицы и номеру линии.

Адреса сменяли друг друга не всегда по воле и желанию художника. Случалось, что владельцы доходных домов выселяли квартирантов из-за ремонтов, переделок. Таковы были жесткие правила домовладения. Из письма Вере Третьяковой в апреле 1879 года: «Почти неделя, как мы выехали из дома Елисеевых на новую, временную и очень плохую квартиру…».

Самые устойчивые в жизни Максимова 2 адреса: улица Зверинская, д. 5 и угол Большой Белозерской и Олонецкой. В письмах и справочниках «Весь Петербург» этот последний адрес фигурирует то как Б. Белозерская, 7, то как Олонецкая, 18.

Зверинская — это улица на Петербургской (ныне Петроградской) стороне, идущая между Большим проспектом Петербургской стороны и Кронверкским. Ее название определяется ближайшим пограничным расположением по отношению к Зоологическому саду. По сегодняшним меркам весьма престижный район. Дом №5 по этой улице был построен в 1861 году, таким образом, к моменту заселения семьи Максимовых он был относительно новым. Художник с семьей здесь проживал в период с 1884 года по 1890 г. Уже позади самые известные работы, период простоя и собирание сил и впечатлений после волжских путешествий.

Особая фигура в петербургских домах — дворник, с ним жильцы выстраивают свои доверительно-хозяйственные отношения, дают поручения. В одном из писем из Рыбинска Василий Максимович дает наставление дворнику через Елизавету Яковлевну Симонову, для нас это возможность оценить жилищные условия художника: «…Скажите Петру дворнику, чтобы он поспешил отделать кухню, пристроил бы полки на здоровых кронштейнах, да осмотрел бы духовую печь, которая жарит пироги и жаркое и никуда не годится, ему уж заодно хлопотать над кухней. Пол в кухне, конечно, покрасят и постелят доски для путешествий нашим хозяйкам. Еще прошу Вас сделать небольшой расход: призовите слесаря, пусть он приделает к внутренней двери в кухне задвижку. Задвижку и скобку в ней Вы найдете между разным железом, оно находится или в кабинете в жестяном полукруглом ящике или в котором-нибудь из ящиков буфета…».

В эту же квартиру через пять лет (после приведенной цитаты из письма) становится вхожа «третья дочка» — подруга юности Ариадны Максимовой Маргарита Ямщикова. Вот ее впечатления: «…Убого обставленная квартира. Пустоватые комнаты с облупившимися крашеными полами уже битком набиты народом. Здесь все больше молодежь — студенты и курсистки, среди них ученики и ученицы художника, занимающиеся у него живописью на дому….Усаживаются за столы разных размеров, составленные вместе и накрытые старинной домотканой скатертью. Сервировка сборная, посуда часто с отбитыми краями, с облезлой глазурью. Вилок и ножей хватает далеко не для всех. Угощенье простое: самое дешевое подслащенное вино, пиво и водка, дешевые колбасы, голландский сыр, студень из телячьей головы и компот из сухих фруктов да еще пироги…».

Дольше всего прожил Василий Максимович по адресу на пересечении Бол. Белозерской, 7 (ныне ул. Воскова) и Олонецкой, 18. Дом сохранился. Прописка по этому адресу фиксируется с 1898 до последнего года жизни — 1911, всего около 14 лет. Вышеназванные улицы Петербургской стороны получили названия по наименованию когда-то квартировавших здесь полков, дом находился недалеко Сытного рынка. Семья занимала квартиру на 4 этаже, три сырые и тесные комнаты, платили 28 рублей в месяц. Отсюда художник выезжал только летом в разные места, «…но не в Любшу, куда ездить ему было особенно тяжело…».

Незадолго до смерти Василий Максимович испытал кратковременный творческий подъем. Это было связано с обдумыванием и написанием большого полотна «Прощеное воскресенье». В 1910 году умер Архип Иванович Куинджи и освободилась его квартира в доходном доме купца Елисеева на Биржевом переулке, д.1. Квартиру Куинджи отличала огромная мансарда — мастерская со световым куполом. Квартира из тех, которые сейчас называют видовыми, из нее распахивался величественный панорамный вид от Стрелки Васильевского острова до Князь-Владимирского собора. И друзья Максимова устроили так, что ему выделили две комнаты в квартире Куинджи для работы над «Прощеным воскресеньем». Начатый холст и художественные принадлежности перевезли на Биржевой переулок, Максимов вдохновенно взялся за работу. Но порыв вдохновенья прошел, не было физических сил, работа не ладилась. Незавершенная картина и ее автор вернулись на Б. Белозерскую. Сегодня это полотно находится в коллекции Новгородского художественного музея, но, увы, не выставлено, хотя степень его готовности довольно высокая.

Последнее дыхание художника приняли стены Александровской мужской больницы на 15-й линии Васильевского острова. Здание больницы сохранилось, оно используется по назначению. Лечебное учреждение профилировано как городская психиатрическая больница.

Отпевание художника прошло в академической церкви Св. Екатерины — домовой церкви Академии. Желающие и сегодня могут зайти в этот храм.

Среди адресов нашего героя можно выделить и адрес гимназии, где учились оба сына художника — старший Вячеслав и младший Ювеналий. Это Введенская гимназия, которая располагалась по адресу: Большой проспект Петербургской стороны, д.37. Здание значительно реконструировано, сейчас это отель «Введенский».

У каждого творца складывается свой образ Петербурга. Все привыкли к устойчивым оборотам «Пушкинский Петербург», «Петербург Достоевского». Давай те же и мы постараемся ввести в наше региональное краеведение понятие «Петербург Василия Максимова». Возможно, у кого-то из наших многоуважаемых читателей возникнет желание пройти по адресам, обозначенным в этом кратком обзоре, прочувствовать душу художника и уникальный духовный опыт Василия Максимова.

Новости партнеров

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.