Волховская земля: набат нашей совести из подвалов забвения

Болит сердце. Болит за всех, кто не успел понять, за что их расстреливают. Не враги. Свои! Кто даже не крикнул в последнее мгновение своей жизни: «Да здравствует Сталин!».

Они верили – произошла чудовищная ошибка и получали свою пулю в затылок.

Кровавая метёлка выметала из жизни «врагов» народа. И среди них по воле судеб оказывались самые лучшие, самые достойные, самые умные…

За них болит сердце. За их непрожитую жизнь. За их исковерканное счастье. За их слёзы и недоумение в последней вспышке взорванного свинцом сознания.

В проклятые тридцатые сталинские подвалы работали исправно. Сегодня из подвалов забвения выходят имена совершенно невинных граждан, которых даже в кавычках язык не поворачивается назвать врагами народа.

Таких людей на Волховском алюминиевом заводе оказалось особенно много – молодых, умных, грамотных. Было где развернуться заплечных дел мастерам, перетянутым скрипучими командирскими ремнями, с чекистской эмблемой на рукаве.

В 1937 году на заводе активно проходили аресты вредителей, троцкистов, террористов, шпионов империалистических разведок, просто врагов народа, про которых товарищ Сталин 5 марта 1937 года на пленуме ВКП(б) говорил в своём докладе «О недостатках партийной работы и мерах по ликвидации троцкистских и иных двурушников».

Директор Волховского алюминиевого завода Адольф Иоганович Кооль активно защищал своих товарищей от необоснованных обвинений во вредительстве: вышел из строя станок – вредительство, инженер принял рискованное решение, которое себя оправдало – всё равно вредительство. Эстонец, бывший боец Красной Армии, отвоевавший Гражданскую войну от звонка до звонка А.И. Кооль поднимался в бой за каждого человека, арестованного НКВД по ложному доносу, по вздорному обвинению. Его сначала предостерегали, что ошибочно понимает линию партии и её вождя, в потом устроили настоящую травлю. Уже в апреле 1937 года А.И. Кооля, директора завода, опытного руководителя выводят из состава парткома предприятия, в июне исключают из партии большевиков.

Но А.И. Кооль не сдавался.

7 июля директора увольняют с завода, а 21 августа – арест. Следствием А.И. Кооль обвинялся в том, что с 1935 года являлся руководителем троцкистско-зиновьевской диверсионной вредительской организации на Волховском алюминиевом заводе, разрушал оборудование путём умышленного срыва планового ремонта, срывал выпуск алюминия и ухудшал его качество. В результате вредительской деятельности только в 1936 году нанёс материальный ущерб заводу в сумме 5 миллионов рублей.

Вздорность обвинений очевидна. Именно в этот период завод набирал обороты, наращивал выпуск продукции.

Выездной сессией Верховного суда СССР 25 февраля 1938 года А.И. Кооль приговорён к высшей мере наказания – расстрелу. В тот же день приговор приведён в исполнение в городе Ленинграде.

В 1989 году Ленинградский обком КПСС принял постановление «О партийной реабилитации (посмертно) Кооля А.И. (состоял членом КПСС с 1919 года по июнь 1937 года, партбилет №1093650)». В этом постановлении было сказано, что А.И. Кооль был исключён из партии «… за защиту врагов народа – вредителей, за сопротивление в выполнении мероприятий, направленных на ликвидацию последствий вредительства».

Кого же защищал А.И. Кооль?

Первым на заводе арестовали начальника ремонтно-механического цеха Леонида Васильевича Бегичева. Его обвинили в том, что он являлся активным участником троцкистско-зиновьевской террористической организации на алюминиевом заводе.

Активно проводились допросы с пристрастием, людей пытали не хуже, чем в фашистских застенках, выбивая показания для ранее спланированной высшей меры наказания. Ретивые сотрудники Волховского отдела НКВД уже видели крупный заговор прпоитв дорогого товарища Сталина и устоев Советской власти. На заводе ими в срочном порядке разыскивались враги народа. Их не могло не быть на первенце алюминиевой промышленности страны, куда приезжали и работали даже члены национал-социалистической партии Германии.

Врагов находили и с упоением допрашивали.

13 марта 1937 года был арестован главный механик завода Павел Ефимович Иванов. На следствии ему предъявили стандартное обвинение: «… с 1934 года являлся активным участником контрреволюционной троцкистской организации, действовавшей на Волховском алюминиевом заводе, и проводил диверсионную вредительскую работу».

На следующий день арестовали старшего инженера Виктора Самойловича Кричевского, которого якобы завербовал в террористическую организацию ещё в 1935 году П.Е. Иванов.

Заплечных дел мастера с удовольствием потирали руки: два человека – это уже целая организация вредителей, да ещё людей непростых – руководителей производства. Можно было готовить широкие груди для орденов и медалей.

Допросы продолжались.

18 мая 1937 года были арестованы начальник электролизного цеха Яков Фадеевич Шварцман и начальник глинозёмного цеха Митрофан Митрофанович Лобода. Первому было только 29 лет. В январе его приняли в ВКП(б), а в мае уже исключили.

Митрофан Митрофанович был старше, ему уже исполнилось 37 лет. К этому времени уже 12 дней под следствием начальник отдела капитального строительства Григорий Павлович Ушаков. Он был из семьи служителей культа и как нельзя лучше подходил для компании вредителей и врагов народа.

Затем были арестованы механик котельного цеха А.А. Рысков, техник этого же цеха С.С. Хорват, главный инженер проектного бюро при Волховском алюминиевом заводе А.Г. Гамазин.

Последним из этой группы арестовали главного инженера Главалюминия, поляка из дворян Ричарда Артуровича Охотского. Было это 8 августа. Следствие предъявило ему обвинение, что в 1933 года он являлся одним из руководителей вредительской организации на Волховском алюминиевом заводе и через врагов народа Лободу, Иванова, Шварцмана нанёс предприятию материальный ущерб на 100 миллионов рублей.

25 августа в Ленинграде состоялась выездная сессия Верховного суда СССР, которая приговорила Л.В. Бегичева, Г.П. Ушакова, С.В. Кричевского, М.М. Лободу, П.Е. Иванова, Я.Ф. Шварцмана, Р.А. Охотского к высшей мере наказания – расстрелу. В тот же день приговор был приведён в исполнение.

После вынесения приговора они жили 15-20 минут. Именно столько времени требовалось, чтобы спуститься в подвал, где звучали выстрелы.

Трагична судьба А.А. Рыскова, А.Г. Гамазина, С.С. Хорвата. Ещё в июле отдельно от других А.Г. Гамазина осудили на пять лет исправительно-трудовых лагерей. По истечении этого срока без всяких разбирательств ему продлили срок заключения, а затем направили на поселение в далёкие края. Всю жизнь – около 20 лет – провёл в лагерях А.А. Рысков, которого осудили 28 августа 1938 года.

Нашёл свою смерть и бесстрашный боец Красной Армии Степан Степанович Хорват. Югослав по национальности, он сердцем принял революцию в России, добровольно вступил в Красную Армию и прослужил в ней рядовым бойцом до 1924 года. Имея пять классов образования, С.С. Хорват стал техником котельного цеха на Волховском алюминиевом заводе. Он был самым старшим среди обвинённых во вредительстве заводчан – ему был 51 год.

С.С. Хорват умер 20 января 1939 года в тюремной больнице в Ленинграде от воспаления лёгких.

В список репрессированных заводчан необходимо включить также первого директора завода Владимира Семёновича Татарийского. С завода он ушёл на повышение – работал заместителем начальника Главалюминия. В 1937 году его расстреляли

Были расстреляны механики глинозёмного цеха Я.И. Годлевский и А.К. Соколовский.

Достоверно известно, что в период с 1937 по 1939 годы в городе Волхове и Волховском районе было расстреляно более 1200 человек, около 10 тысяч получили различные сроки заключения в исправительно-трудовых лагерях или были высланы на поселение. Это были не только так называемые кулаки, священнослужители, бывшие белогвардейцы, дворяне.

Без объяснения причин, по непонятной логике хватали рядовых железнодорожников, бедных крестьян, лесозаготовителей, рабочих Сясьского целлюлозно-бумажного комбината, рыбаков Ладоги.

Продолжение следует