Корабли Новоладожской верфи

В начале января 1709 г. на верфи шло строительство уже двух кораблей. В январе А.В. Кикин писал Петру: «В Новой Ладоге корабельное строение строится и сделано: у однаго корабля фор и ахтер штевены поставлены и кнопами укреплены…В Ладоге на другом корабле одна штука киля к корме вытесана…». В этом же письме он сообщает о нехватке дубового леса и выражает надежду в том, что в следующем году работы по постройке судов будут завершены.

Ф.М. Апраксин в письме Крюйсу от 22 февраля 1709 г. пишет: «припасы, пушки и якори приуготовляют и уже несколько отпущено», а вот паруса, блоки и пушечные станки советует готовить «при С. Петербурге».

Царь торопил мастеров, требовал завершить строительство судов к концу 1709 г.: «… в нынешней осени привесть их к С.‑Петербургу, хотя не сделав на них верхних палуб …».

А.В. Кикин в августе 1709 г. пожаловался государю на проблемы с заготовкой дубового леса, возникшие из-за недостатка работных людей и подвод: «В Новой Ладоге корабельное строение строится с умедлением за недостатком лесов и не знаем что делать с Лукьяном Верещагиным, сказывает что не возможет исправиться за недостатком работных людей и подвод, а который дубовый лес у него в приуготовлении был и тот немного не весь разнесло водой».

Для того чтобы ускорить постройку, на верфях увеличили число мастеровых и работных людей. В сентябре 1709 г. в Новой Ладоге трудилось 270 плотников и 40 кузнецов. Однако Р. Броун сообщал, что остановка работ вызвана отсутствием подходящего корабельного леса, а не нехваткой мастеровых на верфи. В распоряжение Верещагина немедленно направили 500 работников, однако тот заявлял «не может будто сыскать таких годных дерев в лесу».

3 июня 1710 г. на Олонецкую верфь Г.А. Меншикову и в Новую Ладогу Р. Броуну и Ф.С. Салтыкову были отправлены гневные указы о немедленном окончании строительства линейных кораблей с обещанием выпороть «господина подпорутчика» (Г.А. Меншикова), а с остальных «впредь взыскать», если они замешкаются в работе.

Вечером 23 июня 1710 г. первый линейный корабль Балтийского флота вошел в Санкт-Петербург. В тот же день в рядах Преображенского полка прямо из-под взятого Выборга, Пётр I торжественно вступил в Санкт-Петербург. «Того же дня ввечеру карабль из Ладоги с Синявиным сюда пришел, которой зело изрядно зделан…». Естественно, что корабль, пришедший из Новой Ладоги, тут же получил название «Выборг» в память об одержанной победе.

В июле в Финский залив вошел и второй корабль, названный «Ригой», «так как Рига сдалась тотчас после прибытия сюда этого судна» по свидетельству датского посланника Юля.

22 августа Петр прибыл на «Выборг» и отправился на нем в Кроншлот, указав впоследствии А. В. Кикину, что на адмиральском корабле «...многово не обрел, что потребно, а именно большого катла, аконницы ни единой, столяра и плотника також ни одного, ниже доски сухой для забранья шхоту; також ни стола, ни стула…».

Немного о характеристиках кораблей. Они строились с применением дубового леса только на основные несущие конструкции и соснового леса на внутренние подкрепления и обшивку. «Выборг» имел длину по палубе 124 фута, ширину без досок — 35 и глубину интрюма — 14. Корабль «Рига», сохраняя ширину и глубину, имел длину по палубе 127 ф. Разница в размерах «Выборга» и «Риги» объясняется тем, что Петром допущена была ошибка при составлении чертежа. Эта ошибка была замечена корабельными мастерами при переносе чертежа будущего «Выборга» на дерево и исправлена по разрешению царя к моменту закладки «Риги». (А.В. Иванов атрибутировал хранящийся в Отделе рукописей Библиотеки Академии наук чертеж как чертеж «Выборга».

Какое же вооружение Петр планировал установить на первые линейные корабли? Штатным вооружением этих кораблей должны были стать 54 пушки трех калибров. Об этом говорится в «Росписи Балтийского флота в нынешнею компанию», подготовленной Петром I для датского посла Ю. Юля в феврале 1710 г. в намерении согласовать действия датского и русского флотов указано: «18 фунт. на нижн. деке; 8 фунт. – на верхн.деке, 4 фунт. — на фордеке и баке».

Однако документы показывают, что планируемого штатного вооружения, эти корабли никогда не имели.

В 1713 г. зафиксировано на «Выборге» 48 пушек (20 12-, 20 6-, 8 3-фунтовых) и на «Риге» 46 пушек (тех же калибров), затем по 50 пушек. В 1714 г. «Рига» несла 52 пушки, а в 1715 г. – 50 пушек: 20 18-, 20 8- и 10 4-фунтовых. К 1718 г. корабль «Рига» – имел на вооружении 48 пушек.

В «Росписи числа людей, которые на кораблях…» августа 1712 года указано, что капитаном на «Выборге» ходил капитан Вейбрант Шельтинг, потребность в экипаже – 300 человек, а на «Риге» — капитан Йост Дегрейтер, потребность в экипаже – 320 человек.

1713 году «Ригу» возглавил капитан Фангейт, в следующем году капитаном на «Риге» ходил капитан-командор Шелтинг, в 1715 году – капитан Кроненбург.

С 3 сентября 1710 года в Кроншлоте на новоладожском корабле «Рига» подня флаг Федор Апраксин. Корабли сразу же были выведены в море на манёвры между Кроншлотом и Красной Горкой для отработки построений в линии баталии, продлившиеся весь сентябрь.

В июле 1713 года корабли приняли участие в преследовании трёх шведских кораблей. В ходе погони передовой «Выборг» и следующий за ним флагманский «Рига» вылетели на банку. «Рига» с банки успешно сошла, а «Выборг» снять не удалось, он переломился, и его пришлось сжечь.

И вот тут возникает интересный момент. Если 2 первых линейных корабля, «Гото Предистинация» и «Ластка», были впоследствии проданы в Османскую империю, то по «Выборгу» принято решение об уничтожении корабля, хотя для шведов в переломленном виде он интереса не должен был представлять. Из журнала Наума Синявина: «Как я приехал к нему на корабль, тогда мне показал и приказал перевесть, что в... письме написано: 1) ежели к нам неприятель силою приступит, то наш корабль «Выборг» — (севший на мель) — надобно сжечь; 2) ежели в ночи оный корабль разобьет, что не можно его достать, то то же учинить...». Он же в своем Журнале описывает момент уничтожения корабля.

Приказ о сожжении корабля был отдан, возможно, потому что первые линейные корабли Балтийского флота относятся уже к тому этапу становления отечественной школы кораблестроения, когда суда строятся по самостоятельному проекту, не имеющему аналогов в иностранном кораблестроении. Сравнение исследователями главных размерений проекта 50-пушечных кораблей типа «Выборг» с европейскими аналогами дало основание сделать вывод – эти корабли по своим характеристикам не уступали общеевропейским тенденциям, а по некоторым, например, калибру артиллерии – даже их опережали...

Корабль «Рига» В 1714, 1715 и 1718 годах выходил в крейсерские плавания в Финский залив в составе эскадр. В 1716 и 1717 годах стоял на Кронштадтском рейде, был разобран в 1721 году.

Короткий по европейским меркам срок службы первых линкоров Балтийского флота обусловлен, в том числе, и применением сырой, неподготовленной древесины, однако было это вынужденной мерой, создатели судов прекрасно осознавали этот факт, главными были интересы ведущейся войны.

После спуска линейных кораблей в 1710 году на верфи в Новой Ладоге началось строительство двух 18-ти пушечных шняв, которые вошли затем в состав Балтийского флота под именами «Диана» и «Наталья».

21 июля корабельный мастер Федор Салтыков получил от Петра I чертеж 18-ти пушечной шнявы, к 18 августа для ее закладки киль уже был подготовлен. Салтыков писал царю, что присмотрел дубовый лес на еще одну такую шняву и спрашивал, следует ли ее строить. В письме Салтыкову Петр указал прибавить по сравнению с ранее присланным им чертежом у намеченной к постройке шнявы длины 7-8 футов. В конце ноября того же года Салтыков доносил царю, что заложены 2 шнявы и на них ставятся шпангоуты. 6 апреля 1711 года А.В. Кикин доложил Петру «…2 шнявы в Новой Ладоге … спущены будут на воду в июне месяце».

6 июня 1711 г. корабельный мастер Салтыков покинул Новую Ладогу. Корпуса и мачты у шняв были готовы, требовалось осуществить отделочные работы. А. В. Кикин просил светлейшего князя прислать мастера корабельного и резного дела Василия Шпака, сомневаясь, что корабельный ученик Г. А. Меншиков сможет их закончить.

1 августа 1711 г. корабельный мастер Ф. М. Скляев докладывал государю: «А что в Ладоге делаютца 2 шнау, и ис техис тех одна в нынешном августе или в сентябре отделаетца совсем к спуску». Достраивал новоладожские шнявы Гаврила Меншиков, но спуск на воду пришлось отложить. 3 сентября А. В. Кикин в письме из Санкт-Петербурга Ф. М. Апраксину упомянул, что «шнявы в Новой Ладоге, хотя они и готовы, только нынешнею осенью ни которыми делы за мелкостию воды привесть их сюды невозможно, понеже при Шлиссельбурге 6 футов, а при Ладоге 5 футов воды». Промеры в октябре глубины волховского устья показали невозможность спуска шняв на воду из-за малой глубины.

20 июля следующего, 1712 года, Скляев сообщил Петру I, что одна шнява в Новой Ладоге уже спущена на воду, а спуск другой должен состояться в тот же день.

Длина шняв составила 28,65 м, ширина 7,61 м, глубина интрюма 3,05 м. На носу у них было установлено по традиционной для Петровского флота фигуре льва с разинутой пастью. В 1713 году капитанами на шнявах ходили капитаны Сиверс и Весел, в следующем году «Диану» возглавил капитан Бенедиктус Риго, «Наталью» — капитан-лейтенант Тенис Тран, в 1715 году – соответственно капитан-поручик Ливе-Доус и Шеллинг. Обе шнявы были построены двухмачтовыми, но после того как они прибыли на Балтику, вице-адмирал Корнелиус Крюйс распорядился переделать их «фрегатами о трех мачтах». Но третья мачта с согласия царя была поставлена только на одну.

Одна из шняв была названа «Натальей» в честь сестры Петра I Натальи Алексеевны. Вторая получила название «Диана», ее название могло символизировать «российския его царского величества силы», освободившие Ижорскую землю от шведского владычества в 1702— 1704 гг. Шнявы несли идентичное вооружение – восемнадцать 6-ти фунтовых пушек и принимали участие в походах и сражениях Северной войны.

«Наталья» участвовала в Эзельском сражении 24 мая 1719 г. В октябре 1720 г. прибыла в Ревель (Таллин), использовалась для перевозки почты между Рогервиком (совр. г. Палдиски) и полуостровом Гангут. Разломана в 1721 г. в Ревеле. «Диана» была разломана в том же году в Петербурге.