"Люблю твою честную прозу…"

В произведениях он описал бескрайние ладожские просторы, леса, реки, озера. Но природа не являлась в прозе писателя только фоном. Она неразделима с деяниями людей — рыбаков, охотников, лесников, мудрых старушек из вепсских деревень. И все это написано Глебом Горышиным на основании реальных впечатлений, полученных в корреспондентских поездках, путешествиях, пеших хождениях. Жизнь подарила мне знакомство с этим удивительным, интересным человеком. Начну повествование с последней встречи.

В 1997 году вышел в свет седьмой номер журнала "Аврора", посвященный нашему городу. В журнале была сделана попытка раскрыть то единственное и неповторимое, что характерно для небольшого кусочка нашей русской земли с названием Новая Ладога. 18 января 1998 года я проводила презентацию этого журнала. На празднике присутствовали члены редколлегии: Иван Николаевич Медведев, Евгений Попов, Леонид Леонтьев, Александр Кочанов, писатели Глеб Александрович Горышин, Олег Николаевич Шестинский, Александр Андреевич Шевчук. Присутствующие выступали, делились впечатлениями о публикациях в журнале, поэты читали стихи. Дошла очередь до Глеба Александровича. На сцену поднялся уже немолодой, но стройный человек, очень высокого роста, с небольшой бородкой, в длинном теплом свитере. Было впечатление, будто он только что вернулся из очередной своей поездки по нашим местам. На привале сидел у походного костра, лицом к лицу с бесконечно любимой природой, слушал рассказы бывалых людей, которые становились впоследствии героями его произведений. Таким героем стал известный на Ладоге человек, ветеран Ладожской флотилии, председатель рыболовецкого колхоза Алексей Николаевич Суханов. Глеб Горышин посвятил ему рассказ, который был опубликован в этом номере журнала. Глеб Александрович писал: "Ладожские мужики все обладали государственным умом. Таким был директор Пашской сплавной конторы Павел Александрович Нечесанов, лесничий из Волховского лесничества Петр Григорьевич Антипов и, конечно, Алексей Николаевич Суханов. Председатель колхоза сумел объединить все мелкие рыболовецкие колхозы воедино, построить судоверфь, на которой стали производить рыболовецкие суда. Когда от непомерного вылова и загрязнения воды в Ладожском озере уменьшилось количество рыбных запасов, он завел рыбоводное хозяйство в Киришах". Писатель в рассказе об Алексее Николаевиче говорит: "Суханов есть Суханов. То есть сам по себе, ни под чью дудку не плясывал. Постановления не дожидался, сам себя осилил, соблюдал в чистоте имя, судьбу". Лучше о человеке и не скажешь.

26 января я еще не знала, что Глеб Александрович очень болен. 10 апреля его не стало.

Я часто думаю, что заставило больного человека приехать на праздник. Наверное, во-первых, любовь к нашим ладожским краям, вторая причина в том, что он стоял у истоков создания журнала "Аврора". В 1977 году он был заведующим отделом прозы, а затем назначен главным редактором и оставался в этой должности до 1981 года. В это время в журнале публиковались интересные материалы, открывались новые имена прозаиков и поэтов. Читатели много узнали о Василии Макаровиче Шукшине, с которым Глеб Горышин познакомился в 1963 году на съемках фильма "Живет такой парень" и сыграл в этом фильме эпизодическую, но достаточно выразительную роль. Большая искренняя дружба связывала потом этих двух людей. В одном из писем к Горышину Шукшин писал: "Люблю твои письма — длинноногие, нескладные, умные… Люблю твою честную прозу". Глеб Александрович написал о своем друге очерк "Где-нибудь на Руси".

А в 1981 году разразился в журнале "Аврора" скандал, который в народе окрестили "вторым залпом Авроры". В декабре советский народ праздновал 75-летие со дня рождения Л.И. Брежнева, который перед этим событием за книжечку "Малая земля" получил Ленинскую премию и был принят в Союз писателей. В юбилейном номере журнала на обложке был помещен цветной портрет Леонида Ильича, а в конце в юмористическом отделе, именно на 75 странице, — рассказ "Юбилейная речь" писателя Виктора Голявкина, написанный давно и совсем по другому поводу. Рассказ был воспринят как насмешка над Брежневым. За подобные шутки в те времена платились жизнями. Началось разбирательство. Произведения Виктора Голявкина перестали издавать, главного редактора Глеба Горышина и его секретаря сняли с должности за политическую близорукость. Но после этих событий писатель до конца своей жизни входил в редколлегию журнала и публиковал в нем свои произведения.

Малой родиной Г. Горышин считал не только Приладожье, но и лесную Новгородчину, откуда родом его отец и мать. Дед по линии матери бы сельским фельдшером. Мама окончила медицинский институт и стала детским врачом. Отец Глеба Александр Иванович родился в семье крестьянина, который заготовлял и сплавлял лес по рекам Поле, Ловати и по Ильменю. Все его сыновья пошли работать в лесную промышленность. Отец Глеба Александровича работал в лесхозе, затем управляющим трестом "Ленлес".

Семья переехала в Ленинград, здесь 15 марта 1931 года родился Глеб. Яркие впечатления детства оказали решающее влияние на литературное творчество будущего писателя. В повести "Родословная" он вспоминает свое детство, приезд с отцом и матерью на их родину. Природе Новгородской области, её людям посвящены его рассказы и повести "День-деньской", "Други мои", "Вниз по Ловати". Лев Горышин, который всегда боролся за сохранение наших лесных богатств, мечтал познакомиться с Героем Социалистического труда, лесничим Волховского лесничества Петром Григорьевичем Антиповым. Несколько встреч с этим легендарным человеком у него состоялось. Писатель посвятил ему прекрасный очерк "Антипов", который вошел в книгу "Глядя в глаза Ладоге". Интервью с ним и чудесные фотографии поместил Глеб Александрович в альбом "Ладога", М. Планета 1984, с. 202-209. В начале 70-х годов Глеб Горышин написал две повести о войне "Запонь", "День деньской". Сам же будущий писатель встретил войну 10-летним мальчиком. Глеб Горышин вспоминает: "По Дороге жизни поздней осенью 1941 года ко мне приехала моя мама. Меня вывезли из города раньше, еще до блокады, в Пестово. Что такое блокада и что такое Дорога жизни, тогда еще никто не знал. Ко мне приехала мама, ее привез по Ладоге из уже блокадного Ленинграда буксирный пароход "Орел". Это я запомнил на всю жизнь: Мама приехала на "Орле".

Уже после войны, когда было опубликовано много книг о Дороге жизни, Глеб Александрович писал: "Я прочитал об этом "Орле" и о капитане Ерофееве с таким чувством, как будто они мне родные. Моя дорога жизни, то есть мой жизненный путь, оказались каким-то образом связаны и с "Орлом", и с Ерофеевым". Иван Дмитриевич Ерофеев — наш ладожанин. Он жил в Новой Ладоге и похоронен на городском кладбище.

Трест "Ленлес" во главе с управляющим Александром Ивановичем был эвакуирован в Тихвин, чтобы оттуда снабжать лесом воинские части и Ленинград. Чудеса героизма проявили лесозаготовители в годы войны. Настоящий подвиг совершили работники Пашской сплавной конторы. В первые дни войны мужчины призывного возраста ушли на фронт. Старикам, женщинам, подросткам не под силу было переработать сотни кубометров схваченной толстым слоем льда древесины. Весной 1942 года по решению Государственного Комитета Обороны в помощь труженикам Паши прибыло около 800 ленинградок — ослабших, измученных, голодных. 1 февраля 1942 года директором Пашского леспромхоза был назначен Павел Александрович Нечесанов. Чтобы весной не унесло в Ладожское озеро древесину, выше главного рейда было поставлено несколько запоней. Трое суток пришлось сдерживать неистовый напор весеннего паводка. Женщины, орудуя пешнями, откалывали льдину за льдиной, высвобождая древесину. Лес был спасен. К осени Ленинград получил с Паши более 400 тысяч кубометров древесины. Этот трудовой подвиг описан Глебом Горышиным в повести "Запонь".

После войны семья Горышиных возвратилась в Ленинград. В 1954 году Глеб окончил отделение журналистики филологического факультета Ленинградского университета. А вот отцу не повезло. В 1951 году Александр Иванович Горышин за причастность к так называемому "ленинградскому делу" был исключен из партии, освобожден от должности управляющего трестом. Он уехал в Лодейное Поле и, будучи главным инженером леспромхоза, часто бывал на Свири, Ояти, Паше. Глеб Александрович писал: "На оставшихся отцовых фотографиях он выглядит капитаном или, лучше сказать, командиром с биноклем на груди, на мостике какого-нибудь буксира или лихтера, разумеется, во время лесосплава". У отца там появится много друзей, а его друзья станут друзьями сына.

Глеб Александрович часто приезжал в эти приладожские места на машине, а иногда на пароходе до Свирицы. Чтобы почувствовать характер, понять суть жизненного подвига главного героя повести "Запонь" Даргиничева, писателю потребовалось немало дней провести с директором Пашской сплавной конторы Павлом Александровичем Нечесановым, который послужил прототипом Даргиничева. Каждую весну они с отцом приезжали в Пашу к Нечесанову на день рождения. Отец, обращаясь к Нечесанову, однажды сказал: "Ты помнишь, Павел, двадцатое декабря сорок первого года? Мы приехали с тобой сюда по единственной дороге, связывающей Ленинград со страной. Я сдал тебе это хозяйство, в ней была хорошая кобыла и два мешка овса, траченного мышами. С этого ты начинал и построил за 25 лет образцовое, лучшее в стране предприятие по заготовке, сплаву и комплексной переработке древесины".

Прототипом Ивана Астахова в повести стал отец Глеба Александр Иванович. Отцу посвящает писатель и стихотворение "Безгласные лесные края".

Ночами мне снится отец,

Покойники — это к морозу,

Он был у меня молодец,

Хотя и не читывал прозу.

Слезу не ронял над стихом,

Не ангел, не ухарь, не стоик.

В породу — как стал мужиком,

Рубил на бору древостои.

Приспело, взошел в кабинет

И взял телефонную трубку…

Кого погонял, тех уж нет,

Закончили леса порубку.

Родитель любил посидеть

В компании зычноголосой,

Во здравие рюмку воздеть,

Предать обсужденью вопросы.

Таким уродился и я,

Отца унаследовал гены…

Безгласны лесные края.

Безмолвствуют аборигены.

Это стихотворение вошло в последний поэтический сборник писателя "Возвращение снега". В моей личной библиотеке оно с автографом.

Глеба Александровича волновали экологические проблемы. С середины 1980-х годов он участник движения против загрязнения Ладожского и Онежского озер и прилегающих к ним рек и каналов. Осенью 1987 года он вместе с фотокорреспондентом Анатолием Фирсовым едет на машине вокруг Ладожского озера. В результате этого путешествия был собран материал, который вошел в альбом "Ладога". В предисловии к нему Горышин написал: "В былые времена, когда к Ладоге подступали враги, когда ей грозила беда, вечевой колокол Великого Новгорода подымал по тревоге Русь. Нынче гудит набат наших сердец, требуя отвести от озера нависшую катастрофу, всем миром защитить Ладогу. Пока не поздно…" После издания альбома писатель приехал в Новую Ладогу. Встреча состоялась в правлении рыболовецкого колхоза. Я попросилась и мне позволили там присутствовать на заседании. И я получила подарок, альбом с надписью: "С пожеланием здоровья Ладоге — Г. Горышин 12/V-89".

Журналистская непоседливость — характерная черта писателя Глеба Горышина. Как он сам признавался: "В мою душу была заронена искра неутомимой страсти странничества". В разные годы он отправлялся в изыскательские партии сезонным рабочим, побывал с геологами в Восточном Саяне и на Кольском полуострове, полюбил Дальний Восток, жил месяцами на Сахалине и в Приморье, добирался до Камчатки и Командор, затем объехал страны Европы, посетил Африку, острова Зеленого мыса. Но где бы ни путешествовал Глеб Александрович, он всегда возвращался к Ладоге. В очерке-эссе "О чем помнят березы" он пишет: "Самое главное, материнское озеро — Ладога. Если подняться по Свири, повыше Подпорожья, там уже скажут, что главное — это Онего. Онего — батюшка, а Ладога — матушка. Им друг без дружки нельзя. Они соединены Свирью… Хорош Онего-батюшко, но Ладога ближе, роднее".