На Свирском рубеже

Было решено под командованием К.Дорогина выдвинуть усиленную роту в район рыбачьих изб Кечкужно и там организовать оборону. Это обеспечивало безопасность для устья Свири крупного поселка Свирица. И действительно, в продолжение 1941-44 годов на поселок Свирица не упал ни один вражеский снаряд, ни одна вражеская бомба, хотя фронт был рядом.

Ночью командование батальона: комбат Шумейко, комиссар Николаев, начштаба Стибель и помощник комбата по тылу Белкин — успело подбросить роте Дорогина запас боеприпасов и питание, была установлена телефонная связь.

На другой день немцы силой до батальона пошли в наступление на Кечкужно, загорелась часть деревенских изб. К третьей атаке врага на помощь к Дорогину подоспел взвод под командованием лейтенанта Сучкова. Немцы были контратакованы усиленной ротой и бежали к Зубцу. На поле боя матросы подобрали большое количество вражеского оружия, боеприпасов, документов, денег и даже веревки с железными крюками, с помощью которых они выволакивали с поля боя раненых. В планшетке убитого немецкого капитана нашли карту с обозначением расположения немецких и финских войск от Ладожского озера по реке свирь до поселка Ошта Вологодской области. Это был очень важный военный документ.

После этого боя изменились "взаимоотношения" моряков с немцами. Теперь матросы врывались в траншеи , доходили до командного пункта батальона врага. Там был убит немецкий майор, а командовавший боем лейтенант Сучков доставил в штаб 2 батальона моряков карту с расположением всех вражеских штабов, тылов и коммуникаций вплоть до Сейменского озера в Финляндии. Были добыты важные даже для Москвы сведения. Помню слова комиссара бригады Аушева по этому поводу: "Мы не только бьем немцев, но и помогаем развеять миф о непобедимости немцев!"

За свои ратные подвиги были награждены орденами Красного Знамени Дорогин и Сучков, обоим присвоено очередное воинское звание, оба утверждены командирами рот. Вручал орден Кириллу Дорогину командующий 7-й отдельной армией генерал К.А. Мерецков, специально приезжавший для этого в конце ноября 1941 года в поселок Свирица. В декабре 1941 года Дорогин был тяжело ранен в д. Лисья, после излечения стал инвалидом группы, работал зав. Военным отделом сельского райкома партии в Челябинской области. После освобождения Украины Кирилл уехал к себе на родину, в Черниговскую область…

В январе 1942 года 2-й батальон 3-й морской бригады сдал свою оборону частям 7-й морской бригады и ушел на отдых в дер. Кургино на р. Оять. Вскоре мы приняли оборону на левом берегу Свири северо-западнее дер. Нижняя Шоткуса, и вверх по Свири. На противоположном берегу против правого фланга нашей обороны был Верхний Калач. Здесь особенно запомнился бой командира отделения станковых пулеметов с вражеской пушкой на том берегу Свири. Фрицы хотели прямой наводкой расстрелять наш дзот — наш станковый пулемет открывал огонь по финским солдатам у пушки, убил и ранил несколько человек. К нему присоединились батальонные минометы, и финны срочно утащили свою пушку в лес, так и не сделав ни одного выстрела по нашему дзоту. За этот бой командир отделения был награжден медалью "За отвагу". После излечения в госпитале он вернулся в свою роту.

В начале апреля 1942 года комбат Шумейко уехал учиться в академию, комбатом назначили автора этих записок, бывшего начштаба — Петра Александровича Стибеля, который и командовал батальоном до тяжкого ранения за Питкярантой в июле 1944-го.

По последнему льду в апреле 1942 года, предварительно сдав оборону стрелковому батальону, наш 2-й СОБ переправился через Свирь на ее правый берег против Нижней Шоткусы — мы стали резервом 3-й морбригады. В апреле морбригада перешла в наступление на врага, тоже готовившегося к наступлению на моряков. Замысел врага был сорван. Обе стороны понесли тяжелые потери в людях и технике. После боев 2-й батальон, усиленный пулеметным батальоном, оборонял весь фронт 3-й бригады на правом берегу Свири.

В июле 1942 года 2-й батальон сменил части 7-й морской бригады на восточном берегу Ладожского озера и держал здесь оборону до июня 1944-го — до перехода в наступление 7-й армии Карельского фронта. Главными в этот период были разведка боем, захват пленных, срыв намерений врага перейти в наступление. У фашистов были замечены большие передвижения. Наш разведвзвод атаковал взводный оборонительный узел противника в лесу в двух километрах восточнее берега Ладоги. В этом бою отличился матрос Плетнев. Он снял вражеского часового, уничтожил расчет вражеского пулемета, но Плетнев погиб в бою. Посмертно он был награжден орденом Красной Звезды. Пленный показал, что финский полк сменил немецких егерей, уехавших на север.

Зимой 1942-43 года взвод под командованием лейтенанта Стрелкова, пользуясь вьюжной погодой, подкрался к вражеским окопам и захватил финского часового, стоявшего в тулупе на посту. Так в тулупе и привели финна в нашу оборону. В том бою отличился Клюкин, который после войны жил в Паше.

Весной мы получили несколько десятков снайперских винтовок. В батальоне отобрали лучших стрелков и создали снайперские курсы. Руководил ими заместитель командира батальона майор Владимир Столяров. Курсанты сдали экзамены и принялись за вражеских снайперов. Месяца за два были нейтрализованы все финские "кукушки", перебито немало финских солдат и офицеров.

Однако во вражеской обороне появился очень искусный снайпер. Нашим стрелкам был дан недельный срок на его уничтожение. На пятый день наш снайпер Рогозин доложил командиру батальона, что "объект" зажат на его огневой позиции. Советские стрелки изрыли всю землю вокруг его окопчика, а финн все жив! Не помог и пулемет. Тогда в траншею переднего края был привезен батальонный миномет…

Был взят в плен вражеский солдат. На опросе он рассказал, что наши моряки-снайперы убили в окопчике майора, начальника немецкой снайперской школы. Приехал он на фронт по приглашению финского командования, чтобы совместно разработать меры борьбы со снайперами-моряками, но…

В начале лета 1943 года наши разведчики засекли во вражеских тылах по ночам активные передвижения. Очевидно, сменялись полки. Командующий 7-й армией приказал в трехдневный срок обязательно взять контрольного пленного. Приказ был выполнен. Доставленный на КП финский солдат показал, что он из панцырь-дивизиона под командованием Лагуса. В каждом батальоне этого вражеского соединения было по роте средних танков. О том, что у врага появились танки, мы знали по успешному уничтожению танка нашими артиллеристами. Новость, рассказанная пленным солдатом, была сразу же доложена командиру 3-й морбригады инженер-капитану I ранга А. Гудимову и командованию 7 армии. Дело в том, что бронедивизия Лагуса считалась лучшей на фронте и появлялась там, где финны готовили наступление. Нависла угроза над поселком Свирица.

Наше командование предприняло ряд мер. На фронте 3-й бригады появились "катюши", которые стреляли по финнам. За Свирицей разместилась советская дальнобойная тяжелая артиллерия. Активизировались артиллерия и минометы бригады и батальона. Через месяц у противника снова были засечены активные передвижения, и очередной пленный показал, что соединение Лагуса ушло на Ленинградский фронт.

Осенью взвод разведки 2-го батальона окружил на острове укрепленный район финского взвода. В траншеях врага были убиты все часовые и дежурные пулеметчики. Специальные группы советских разведчиков устремились к вражеским блиндажам, сперва забросав их ручными гранатами. Блиндажи были сожжены вместе с находившимися в них солдатами и офицерами. В этом же бою вражеская пуля попала в противотанковую гранату, которой замахнулся наш матрос, и граната взорвалась в его руках. Пленного разведчики не привели, зато принесли документы, подтверждающие, что перед нами стоит финский егерский полк.

В 1943 году мы составляли описание боев, проведенных 2-м батальоном в 1941-43 годах, начертили схему и через армейский штаб отправили в Генштаб Советской армии.

С началом зимы мы организовали патрулирование берега Ладожского озера по ночам. В одну метельную ночь патрульные заметили, как в опушку леса метнулись две тени. На окрик: "Стой! Пропуск!" не ответили. Изготовившись к бою, наш патруль вошел в лес. Там было насчитано до сем и пар лыжных следов, далее по замершему руслу Свири шла хорошо накатанная лыжня. По ней и пошли в погоню наши патрули. Им удалось заметить, что группа была одета в комбинезоны, похожие на комбинезоны советских танкистов. Перехватить группу не удалось и силами 3-й морбригады. Командующий армией поднял по тревоге батальоны из своих резервов и пограничников. На вторые сутки неизвестная группа была окружена в лесу. Завязался бой. Живыми не удалось взять никого. Среди убитых была и одна женщина.

Зимой же в наших тылах появился санный батальон, а нам было приказано тренировать роты к бою на лыжах. Однажды по Ладожскому озеру ушли на разведку четверо аэросаней. Когда они возвращались обратно, их догнало звено вражеских самолетов-истребителей. Аэросани бросились врассыпную, завязался бой. Вот загорелись одни сани, затем вторые, а двум оставшимся удалось заскочить в устье Свири. Сюда фашисты не полетели, а аэросанный батальон вскоре покинул Свирь.

В начале 1944 года командующий 7-й армией генерал Крутиков провел учебные занятия на картах со всеми командирами частей. Мы выработали варианты наступательного боя и преследования отступающих войск. Весной 2-й батальон выкопал туннель к обороне врага, заложил в него несколько тонн взрывчатки и взорвал ее. Через пять минут после начала боя перед комбатом стоял пленный финский солдат. От него мы получили все необходимые сведения.

21 июня 1944 года войска 7-й армии перешли в общее наступление. Наш батальон прорвал передний край обороны врага, захватил КП и артиллерийские позиции. Мы дошли до второй линии, но нас остановил приказ дождаться, пока к Гумбарицам подойдет 363-й стрелковый полк Шумейко. Второй батальон моряков совершил марш-бросок к реке Свирь, где его ждали корабли Ладожской военной флотилии. Мы погрузились и ушли десантом на плацдарм между реками Тулокса и Видлица. Здесь были перерезаны железная и гравийная дороги из Олонца в Питкяранту. Все атаки врага были отбиты, бои наш батальон вел в Карелии до 9 августа, а севернее Питкяранты пошел в бой в составе 363-го стрелкового полка.

В боях 1941-44 годов нас поддерживали корабли Ладожской военной флотилии: кононерские лодки "Нора" и "Бурея", бронекатеры №99, 100, 101. Необходимо отметить важную роль в обеспечении всех наших боевых операций политработников, коммунистов и комсомольцев. За войну в 3-й морбригаде было принято в КПСС 2850 человек. Вся молодежь была членами ВЛКСМ. Не зря финны нам кричали: "Вы все коммунисты!". У нас в батальоне было выстроено здание клуба, где проходили собрания, концерты ленинградских артистов, ансамбля песни и пляски 7-й армии. В войну во 2-м батальоне несколько раз побывал ленинградский писатель Георгий Холопов…

Вот таков краткий рассказ о 2-м батальоне 3-й морской бригады, защищавшем поселок Свирица и реку Свирь от фашистов.