О Покровской общине сельских сестер милосердия

Она получила название по месту своего рождения и локализации — по Покровской церкви в с. Покровском Новоладожского уезда, что на правом берегу Волхова.
Храм Покрова Пресвятой Богородицы был построен в 30-е годы XVIII века на месте более раннего, сожженного шведами. В архитектурном отношении он выделяется среди храмов наших мест: восьмерик на четверике, завершающийся луковицей (отсутствует) на малом в диаметре барабане. С храмом рядом, несколько выдаваясь вперед, стоит колокольня, из которой есть прямой вход в храм. Украшением стен храма являются карнизы с поребриками, отделяющие один объем от другого.
Время создания общины — 1891 год. Ее создателями стали два человека, равно для нее значимых: священник Покровской церкви отец Константин Лорченко и земский врач Алексей Степанович Петровский. Оба они неоднократно выступали в печати с рассказом об опыте создания общины, желая распространить свои начинания в российской провинции.
В чем же заключалась новизна созданного нашими героями явления? Общины сестер милосердия как институт существовали и в Санкт-Петербурге. Можно назвать, например, Крестовоздвиженскую и Георгиевскую общины. Их сестры оказывали помощь раненым воинам, выхаживая их в госпиталях, а случалось, бывали и на поле боя. Этим общинам покровительствовали царские особы, богатые представители дворянства и купечества.
Покровская же община создавалась для "подания" медицинской помощи прежде всего сельскому населению уезда. Лучше всего об этом рассказал Алексей Степанович Петровский в отдельно изданной в 1893 году брошюре "Деревенские сестры милосердия. Опыт образования из крестьянских девушек сестер милосердия для потребностей деревенского населения". На первых страницах А.С.Петровский рассуждает о том, как страшно заболеть в деревне, как беспомощен деревенский больной. Зримую картину этих страданий доносят до нас сюжеты картин художника-передвижника Василия Максимова "Больное дитя", "У постели больного".
Земские врачи имели в своем ведении огромные медицинские участки — до 30 тыс. человек на разбросанной территории. Так, например, по отчету, помещенному в Журнале Новоладожского уездного земского собрания за 1895 год, штат врачей-земцев и их помощников в уезде состоял из семи врачей, шести повивальных бабок, одной фельдшерицы-акушерки и девятнадцати фельдшеров. В огромном большинстве случаев врач констатировал болезнь, назначал лекарство и давал указания по приему. И это все. Надзора за больным не было. Можно ли было в таких условиях дождаться выздоровления? Далеко не всегда.
Именно поэтому Петровский счел необходимым ввести посредническое звено ухода между больным и врачом. Вот как Алексей Степанович описывает в вышеупомянутой брошюре само создание общины: "…В зиму 1891 года я решился сделать первый опыт образования таких, можно сказать, низших медицинских агентов. При заведуемой мною земской Новоладожской больнице благодаря содействию известного в нашем уезде своею пастырской деятельностью отца Константина Лорченко я открыл, хотя и в самых скромных размерах, курсы для обучения уходу за больными. Отец Константин Лорченко предложил мне заняться с тремя крестьянскими девушками, окончившими курс в его образцовой церковно-приходской школе села Покрова: Евдокией Харичевой, Марией Харичевой и Евдокией Ильиной…"
В земской больнице девушек обучали приемам ухода. Они измеряли температуру, следили за приемом лекарств больными, делали перевязку язв и ран, дежурили у постели больных. Наряду с практическими навыками девушки получали знания по основам эпидемиологии. Ведь им предстояло по первым признакам эпидемических заболеваний выявлять больных, что было особенно важно в условиях свирепствовавших в уезде тифа и холеры. Водные артерии — каналы, подвижность торгового-промышленного населения, прилив массы приходящих сезонных рабочих — эти факторы ускоряли продвижение эпидемических заболеваний.
Проучившись зиму, девушки вернулись в свои семьи, к полевым работам. А вернувшись в семьи, они принесли туда и вновь полученные знания и гигиенические навыки. Зимой 1892 года сестры Харичевы отправились в Петербург, в общину Христа Спасителя для продолжения своего образования. На их место пришли новые воспитанницы отца Константина Лорченко — Агриппина Нестерова, Лидия Ильинская, Ольга Кононова.
Между тем эпидемия сыпного тифа в Новоладожском уезде распространялась, и обученные доктором Петровским девушки вступили в борьбу с эпидемией сыпного тифа.  О степени опасности заболевания ярче всего свидетельствует тот факт, что все сестры милосердия заразились тифом. После лечения и выздоровления ни одна не изменила выбранному пути, все продолжили уход за тифозными больными в Солецкой, Шахновской, Городищенской волостях.
Что конкретно делали деревенские сестры милосердия в борьбе с эпидемиями? То, что было им по силам, по возможностям. Девушки наблюдали за больными и ограничивали доступ здоровых в зараженные дома, помогали по хозяйству ослабленным и больным в топке печей, уходе за животными, работе на огороде. Они присматривали за детьми больных крестьян, работали в общественных столовых, которые устраивались в некоторых деревнях в неурожайный год. Их крестьянские руки не боялись никакой работы.
Сельские сестры милосердия удостоились высокого отзыва со стороны Санитарно-исполнительной комиссии Новоладожского земства, а К.Лорченко и А.Петровскому была выражена признательность. При этом комиссия ходатайствовала о поощрении сестер милосердия знаком Красного Креста для ношения на левом рукаве. Эта поощрительная мера, по свидетельству К.Лорченко, не была доведена до конца.
Воодушевившись результативной работой деревенских сестер милосердия в борьбе с эпидемией тифа, Алексей Степанович Петровский предложил свой опыт на рассмотрение Съезда земских представителей и врачей весной 1893 года, где встретил горячую поддержку профессионального сообщества.
Несколько слов об изломе судьбы земского врача Алексея Степановича Петровского. Его деятельность в нашем уезде заканчивается в 1905 году.  В отношении врача заводится судебное дело, и он отстраняется от работы. По-видимому, слишком далеко зашли  народнические настроения доктора Петровского. Долгое время считалось, что следы его теряются. Однако нет. Алексей Степанович в 1907 году появляется в Пермском крае в деревне Рябки — месте своего поселения. И именно ему принадлежит честь создания Рябковской сельской больницы, существующей и поныне. Там, на пермской земле, Алексей Степанович продолжил развивать на практике свою концепцию воспитания медицинских агентов среди сельского населения. Он прожил до 1920 года, а на сайте Рябковской сельской больницы даже выложен портрет нашего земского доктора.
Говоря о Петровском, нельзя не упомянуть о его супруге — Клавдии Алексеевне Петровской, которая, как и Алексей Степанович, служила земским врачом. Урожденная Строганова, выпускница Женских врачебных курсов и обладательница звания женщина-врач, она вместе с мужем трудилась на Гостинопольском врачебном участке. С 1886 года Клавдия Алексеевна заведовала Гостинопольским участком, в течение четырех лет подавала медицинскую помощь безвозмездно. Так в Журнале Новоладожского уездного земского собрания за 1982 год, где впервые упоминается о создании общины сестер милосердия ее мужем, можно прочитать о выплате супругам  денежной премии. Это было общей практикой того времени. А вот уже в Журнале НУЗС за 1893 год сообщается о смерти Клавдии Алексеевны Петровской: Петровская заразилась тифом от больной роженицы. В ту пору тиф распространился по 22 селам пяти волостей. Земское собрание почтило память Клавдии Алексеевны вставанием и ассигновало на воспитание старшего сына Петровской 200 рублей ежегодно до окончания курса в классической гимназии.
Скупые строки в официальном издании. Между ними рисуется быт земских врачей: жизнь и работа на разных, часто сменяемых, медицинских участках, воспитание сына (и не одного) вне дома (ведь в Ладоге не было классической мужской гимназии), жизнь, что называется, на износ. Понятно, что на долю Петровского выпали все испытания: разъезды, смерть жены, позже — отстранение от должности. Практически каждый год в Журнале НУЗС  Петровскому выражаются благодарности, в этих же источниках фиксируются и перемещения врачей с участка на участок, вот одна из отчетных записей за 1894 год: "…Врач Петровский состоял до 9 апреля в городской больнице, переведен в Медведево, где служил до 1 августа, а затем перемещен по прошению в Гостинополь, где ныне и состоит…".
Константин Николаевич Лорченко — единомышленник Алексея Петровского, именно под его духовной заботой выросли те девушки, которые выбрали путь деревенских сестер милосердия. К. Лорченко происходит из семьи священника могилевской епархии, он получил образование в Могилевской духовной семинарии, обучаясь там с 1873 по 1877 гг. После 3 класса семинарии исправлял обязанности псаломщика при Гельсинфорсской военно-госпитальной церкви. При отчислении от места был принят в 5 класс Петербургской Духовной семинарии. Рукоположен в 1883 году. Известно два места его служения: церковь Покрова в с. Подбережье (1883-1899) Новоладожского уезда и храм Преображения в Лесном (1900-1902). Место захоронения К.Лорченко пока не установлено.
Константин Лорченко — священник-мыслитель, пастырь в самом высоком смысле слова. Он умел использовать в своей деятельности и печатное слово, о чем красноречиво говорят его 4 брошюры. Среди духовных чад отца Константина был и художник Василий Максимов. Ариадна Васильевна Скалозубова, дочь художника Максимова, вспоминает: "…Бабушка была хорошей рассказчицей о старине. Еще бодрая, любившая гостей, но с выбором. Ее благосклонностью пользовался о.Константин Лорченко, священник бедного Покровского прихода, личность незаурядная. В последние годы он сблизился с отцом…Отец Константин, изверившись в пользе проповедей (его чуть не угробили камнем, брошенным в окно за проповедь "о вреде пьянства"), перенес центр тяжести на работу, занялся сельским хозяйством, завел пчел…".
                                                                                                "Волховские огни" №24

В воспоминаниях подруги дочери художника — Маргариты Ямщиковой (Ал. Алтаев) "Художник-народник" заключена более расширенная характеристика нашего героя: "…По соседству с Любшей жил священник о.Константин Лорченко, натура горячая, энергичная; как и В.Максимов, он глубоко проникся любовью к народу, представляя из себя редкий образ бескорыстного, искренне-религиозного представителя церкви, чуждого казенного формализма большинства духовенства. Работал Лорченко, не покладая рук, на пользу местных крестьян, — основал народную школу с общежитием, общину сестер милосердия из своих же бывших учениц-прихожанок, и горячо ратовал за женское образование. Этот священник был светлым пятном в жизни Василия Максимовича; он нравственно поддерживал художника в тяжелые минуты; с ним Василий Максимович, что называется, "отводил душу". Отец Константин был ярым трезвенником; едва он появлялся в Любше, Максимов сразу точно перерождался; беседа друзей затягивалась далеко за полночь на темы о поднятии нравственного уровня деревни, и тогда черные тучи сходили с горизонта Василия Максимовича — он становился бодрым и трудоспособным. К сожалению, дружбе этой скоро наступил конец: о.Константин скоропостижно умер от разрыва сердца…".
За несколько дней до смерти Василий Максимович Максимов на вопрос жены об исповеди ответил: "Моего прежнего духовника и друга отца Константина нет, а с обыкновенными священниками вряд ли я сумею говорить".
Хочется поделиться одним любопытным фактом, который был замечен в Клировых ведомостях по Покровской церкви. Клировые ведомости составлялись священниками как факт отчета о жизни храма. В них содержались сведения из истории храма, характеристика храмовых зданий, сведения о ремонтах. В отдельных разделах отражались данные по составу прихожан, причта. В разделе, где характеризуется состав семьи священника о.Константина можно прочитать: "…дети: Ариадна, Лидия…". …Вспомним, что именно так звали дочерей В.М.Максимова. Вариантов понимания этой ситуации два. Либо священник о.Константин крестил дочерей В.Максимова и их, своих крестниц, считал своими дочерьми. Либо Максимов В.М. давал собственным дочерям имена, аналогичные именам дочек своего духовника. В любом случае это есть подтверждение глубочайшей духовной связи. Доказательством этой же духовной связи является и переписка В.Максимова с К.Лорченко, хранящаяся в рукописном фонде Государственного Русского музея. Этот пласт документов обрабатывается Г.П.Стерликовой и ждет своей публикации и интерпретации.
Если подойти к Покровской церкви сегодня, нельзя не отметить глазом одноэтажное здание из красного кирпича. К сожалению, оно брошено, окна выбиты, внутренние помещения захламлены и несут память о недавно проживавших там сезонных рабочих. Между тем, это — больница, существовавшая когда-то при Покровской общине.
В РГИА (Российский Государственный Исторический архиве) хранится интересный документ — письмо Костантина Лорченко, адресованное Юрию Степановичу Нечаеву-Мальцову, выдающемуся отечественному меценату, дипломату, владельцу стекольной империи России. Достаточно сказать, что на средства Нечаева-Мальцова был построен крупнейший музей — Музей изящных искусств имени императора Александра III, открытый в 1912 году (ныне Музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина). В письме отец Константин Лорченко благодарит Мальцова за денежное пожертвование на больничные нужды, сопровождая благодарность ярким публицистическим эссе — настоящим народническим манифестом, которое завершается словами: "Кто хоть раз в жизни переступал порог крестьянской избы и видел там больного, в том никогда не погаснет святое чувство сострадания к страждущему кормильцу — пахарю".
Покровская община была создана в результате совместной работы, совместного служения духовного пастыря и земского доктора, получив официальное название "Общины сельских сестер милосердия общества Красного Креста в память императора Александра III". Ее существование было не очень длительным, но уникальность этого явления в том, что Покровская община стала первой общиной сельских сестер милосердия в России.