Никто из моряков не спасся

…Началась война, но немцев в деревне Замошье еще не было. Привезли девчат из Ярославской и Вологодской областей. Они рыли окопы, строили дзоты по правому берегу реки Волхов, но немцы пришли со стороны Киришей, шли через Заднево, Заречье, Черноручье, Никифорово, Никитино, Замошье. Получилось так, что немцы зашли в тыл нашим воинам, где не ждали, что они пойдут через Тихвин. Местное население уже уехало в деревни Липняги, Студеное, Моисеево, Заречье, но там уже были немцы, и все пошли обратно в Замошье. Мы, школьники, ходили в Замошье в школу.

В деревне Хотуча была высокая наблюдательная вышка и стояли наблюдатели. Видно было далеко – до самых деревень Горка, Прусыня, Бережки. При обстрелах погибли многие местные и наши военные. Их хоронили в торфяной яме у д. Замошье. Местных жителей заставляли собирать трупы, бросать в эту яму, у когда она наполнилась – зарывать.

Среди людей нашелся один предатель, который докладывал немцам о перемещении штаба из одного дома в другой, и немцы бомбили эти дома прицельно. У дома Фролова был вырыт окоп, наши и другие семьи во время обстрела прятались в этом окопе. Наши воины предупредили, что они отступают, и завтра придут немцы. Мы ушли в лес. Спали на земле, подложив под себя еловые ветки. Однажды проснулись, а нас завалило снегом.

Немцы повесили везде объявления, чтобы мирное население возвращалось из леса в свои дома, а то посчитают нас партизанами, расстреляют на месте. Мы вернулись в Замошье. В уцелевших домах жили по несколько семей, так как многие дома попали под бомбежку или сгорели. Наша соседка Богомолова как-то шла проведать свою мать в другую деревню, пробиралась ночью. Немецкий патруль заметил ее и убил. Ее похоронили там же,  под березой. Долгое время за этой могилой кто-то ухаживал.

В деревне Замошье Ефремова имела большую семью – пятеро детей, один только что родился, молока в груди не было. Она и пошла в поле, чтобы подоить корову, но ее застрелил патруль. Немцы стояли с Замошье два месяца. Забрали семь молодых ребят и отправили в Германию. Среди них был и сын старосты, который спас своего ребенка от отправки в Германию. У дома Сидоровых немцы хоронили своих солдат, а наших кидали в торфяную яму. Накануне наступления советских войск немцы предупредили, что будет бой, велели прятаться. А ночью немцы ушли без боя через Горку на Кириши…

Каждую ночь немецкие самолеты летали бомбить Волхов. Карательный немецкий отряд вошел в деревню Заднево, уничтожил моряков 6-й отдельной бригады морской пехоты. Никто из моряков не спасся. Они были необучены и не имели оружия. Они просто уходили от немцев, а те загнали их в болото. Теперь на месте гибели моряков стоит большой семиметровый крест с надгробной плитой, на которой написано: «Морякам 6-й отдельной бригады морской пехоты, погибшим на этом поле в ноябре 1941 года. Вечная память».

Татьяна Иванова,

Волховский район

Помогло письмо Ворошилову

Родился я в 1931 году в старинном селе Сясьские Рядки, расположенном в устье реки Сясь. Семья была большая, дружная и трудолюбивая. Когда началась война, мне исполнилось 10 лет. Хорошо помню, как все жители собрались на митинг у сельсовета. Было много детей, женщин. Выступал на митинге А.Лазарев, который работал в лесоподготовительном цехе комбината. Он сказал: «Мы эту немчуру шапками закидаем». Люди были настроены на быструю победу, но путь к ней оказался долгим…

За Сясьскими Рядками стали строить аэродром для доставки раненых в госпиталя, которые располагались в Сясьстрое. Их было 15, первый открыли в Доме культуры. Вместе с другими я ходил на аэродром и помогал доставать раненых из самолетов. В нашем доме жил летчик, который летал на одном из таких самолетов. Мы гордились, что именно к нам его поселили. Сестры Люба и Ольга работали в госпиталях Сясьстроя. Помню, как мы с сестрой Люсей ходили в госпиталь, который располагался в сясьскорядковской церкви. У Люси был хороший голос, и она пела песни для раненых. У нас была своя баня, и мы старались помочь раненым, мыли их в бане, и это продолжалось до тех пор, пока мы не уехали в эвакуацию.

Фронт приближался к Волхову, значит, и к сясьским Рядкам. Где-то под Ленинградом воевал отец, о котором мы постоянно думали. Как позже выяснилось, он попал в плен, был переправлен в Латвию. Там работал, там и похоронен.

Ноябрь 1941 года. Маме предложили эвакуироваться вместе с детьми. Она не хотела, но летчик, который жил в доме, посоветовал это сделать. Поехал с нами и брат Владимир, который учился в училище Волхова. Ехали 18 суток, везли нас в Алтайский край. Прибыли в колхоз имени Калинина Змеиногорского района. Мать и мы, дети. работали в колхозе, занимались выращиванием сахарной свеклы, льна, прополкой, носили мешки с зерном. С 1943 года возили на санях за 35 километров сдавать государству хлеб. Трудились очень много.

В октябре 1944 года, когда фронт стал продвигаться на запад, мать написала письмо К.Е.Ворошилову с просьбой дать разрешение вернуться домой, так как пять человек из семьи были на фронте. Разрешение было получено. Когда приехали домой, то в доме жить было невозможно, и всех приютила семья Машуриных. После скитаний по разным углам семье дали постоянную жилплощадь. В общем, что такое война, испытал на себе.

Из воспоминаний Николая Петровича ТАРУСОВА