Меню
16+

«Волховские огни». Еженедельная газета Волховского района

Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 9 от 09.03.2018 г.

"Лиричен в каждой своей строке"

Автор: Г. Цветкова, Новая Ладога

Г.Я. Горбовский

Имя замечательного ленинградского поэта Глеба Яковлевича Горбовского известно и любимо ценителями поэзии. Его лирика — любовная, философская, жанровая — в большинстве своём исповедальна. Сколько в ней самого сокровенного, лично пережитого поэтом, и одновременно — сколько общечеловеческой доброты и сердечного тепла!

Жизненный и творческий путь Глеба Яковлевича неразрывно связан с историей страны. Он родился в Ленинграде 4 октября 1931 года в семье учителей литературы. Мать поэта Галина Ивановна Горбовская (Суханова) родилась в 1912 году в городе Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар) тоже в учительской семье. Бабушка Глеба по линии матери — Агния Андреевна Даньщикова-Суханова (1884-1925) была первой детской писательницей-коми, автором учебников для школ, сборников пьес и народных сказок. После революции работала в книжных издательствах Сыктывкара.

Отец Глеба Яков Алексеевич Горбовский (1900-1992) родом из крестьянской старообрядческой семьи Овсянниковых, которая имела корни в деревне Горбово на Псковщине. Яков Алексеевич преподавал литературу в школах Васильевского острова в Ленинграде. В 1937 году по ложному донесению его арестовали, обвинив в антисоветской пропаганде. Восемь лет он провёл в Онеглаге, работая на лесоповале, затем на четыре года был лишён прав. "С отцом, — вспоминает поэт, — меня разлучил режим, с матерью — война".

В июне 1941 года мать отправила его на лето к родственникам в Порхов, там и застала мальчика война. Молодой, красивой, беспомощно-одинокой — такой он запомнил её при прощании на Варшавском вокзале Ленинграда.

Предвоенные дождики лета,

на Варшавском вокзале цветы!

…Я впервые на поезде еду,

Десять дней до Великой Черты.

Провожает меня, задыхаясь

от улыбок и жалобных слёз,

Мама… Мама моя молодая,

золотой одуванчик волос!

Провожает меня исступлённо,

за окном продолжает бежать,

и уже до последнего стона

будет в жизни меня провожать.

Наступило время сиротства, беспризорности, смертельной опасности. А ему было всего 10 лет. Он увидел глазами своей детской души родной народ, его горе, его силу и благородство. Не раз приходилось видеть, как казнят людей, которых сгоняли как скот на улицы Порхова.

Над ними свистели снаряды

жестокою плетью войны…

И были небесными взгляды

с отсутствием всякой вины…

После войны мальчик попал в детприёмник, затем последовали детдом, ремесленное училище, исправительная детская колония. Чудом ему удаётся отыскать отца в заволжских лесах, где Яков Алексеевич преподавал в сельской школе. Отец заставил его учиться и, преодолев за один сезон школьную программу 3-7 классов, Глеб окончил семилетку в селе Богородском Владимирской области, а затем, до призыва на воинскую службу, продолжил учёбу в 8 и 9 классах в Ленинграде.

Отец оказал на сына благотворное влияние, приобщил его к литературе, содействовал раскрытию его поэтического таланта. Позже Глеб Горбовский рассказывал: "Стихи пытался сочинять ещё в детстве, но писать начал в Заволжье, у отца, с 1947 года. В армии потом сочинял много стихов и песен для сослуживцев, в том числе "Фонарики" (1953), мне аккомпанировал на гитаре Володя Костырев".

После армии Горбовский учился в полиграфическом техникуме, скитался в качестве рабочего с геофизической партией по Сахалину и Якутии, а в минуты отдыха склонялся над белым листом бумаги, на котором рождались поэтические строки.

Нынче ночь сырая… Ночь как яма.

Напишите мне письмишко, мама.

Не ходите, мама, нынче в гости,

напишите, в синий ящик бросьте.

Если адрес мой попал в корзину,

напишите просто: "Север, сыну".

Отчим сам пускай готовит ужин.

Напишите, мне ваш почерк нужен,

запах ваш от присланной бумаги. …

Первым снегом заметает лагерь -

наши две притихшие палатки.

Напишите, не играйте в прятки.

Сын у вас бродяга, невидимка,

но и вы — как призрачная дымка.

Напишите, разгоните тучи,

нам обоим сразу будет лучше.

В автобиографической книге "Остывшие следы" Глеб Яковлевич называет своих первых литературных наставников: "Помимо отца — это прежде всего поэт Глеб Сергеевич Семёнов и прозаик, сказочник, литературный мечтатель Давид Яковлевич Дар (Рывкин)". Горбовский стал участником литературного кружка "Голос юности", которым руководил Д.Я. Дар, и литобъединения Горного института под руководством Г.С. Семёнова. 18 декабря 1955 года состоялась первая публикация стихов начинающего поэта в городе Волхове, в районной газете "Сталинская правда". Стихи передал в газету лучший друг Горбовского — Виктор Бузинов, в то время студент факультета журналистики. После появления стихов разразился скандал, редактор Юрий Михайлович Зырянов получил выговор, хотя ничего крамольного в этой публикации не было. Стихотворения были о жизни студентов, простые, с юмором.

С ложки суп с грибным набором

ешь, студент, не торопись,

в ложке, друг, не утопись.

Но в газете с таким названием, как "Сталинская правда", печатать подобные стихи, видимо, было непозволительно. Вскоре появились и первые сборники стихов: "Поиски тепла", "Косые сучья", "Спасибо, земля". Четвёртая же книга прекрасных лирических стихотворений со скромным неброским названием "Тишина", изданная в 1968 году, наделала много шума. В ряде периодических изданий появились разгромные статьи, книга попала даже в разряд "антисоветских". Редактор Б.Г. Друян получил выговор, не избежал этой участи и главный редактор Лениздата Дмитрий Терентьевич Хренков. "Тишина" была срочно изъята из продажи. Я сию реликвию бережно храню с 1968 года, мне повезло: я успела эту книгу купить до изъятия в книжном магазине. Дорог этот сборник и тем, что он имеет автограф: "На добрую память. Глеб Горбовский. 26. VI. 2002 г.". В этот день проходила встреча с поэтом в Новоладожском Доме культуры. Глеб Яковлевич читал новые стихотворения из сборников "Окаянная головушка" и "Распутица", а также особенно близкие и памятные ему произведения. Из лирики 60-80-х годов прозвучало стихотворение "Прощается женщина с мужем", впервые опубликованное в запрещённом сборнике "Тишина" и обвинённое в цинизме.

Прощается женщина с мужем.

Идёт, как по небу, по лужам.

Трепещет пальто её — тряпка,

и скверно ей, верно, и зябко.

Мужчина ж в пучине вагона

нарезал колбас и бекона,

налил половину стакана

и выпил с лицом истукана.

А женщина тащится к дому,

к немому, глухому, пустому…

Муж её, скомкав салфетку,

спокойно глядит на соседку.

С теплотой и сердечностью воспринимали слушатели стихи о Приладожье, о Новой Ладоге:

Как несорванный цветок в чистом поле,

спит старинный городок малой роли.

Речка есть, Гостиный двор,

храм разрушен,

спят домишки,

дрыхнет вор,

дремлют души.

Лишь фонарик не потух -

темень режет.

Иногда кричит петух,

шавка брешет.

Пусть куранты здесь не бьют,

воздух — шире.

Я нашел себе приют в этом мире.

Позабыв себя во сне,

быт свой нищий,

спит глубинка,

в глубине — мысли чище.

Год спустя, вспоминая встречу с ладожанами, Г.Я. Горбовский напишет: "А прошлым летом 2002 года снова ощутил радость: читая стихи многочисленным любителям поэзии в Новой Ладоге, я почувствовал их доверие, понимание, жажду истины…". А на книге, подаренной Новоладожскому музею, он оставил надпись: "Моему любимому городу — Новой Ладоге — с почтением!". В предисловии к поэтическому сборнику "Распутица" Глеб Яковлевич напишет: "С 1996 года постоянно уезжаю в маленькую рыбацкую деревушку Юшково, что на реке Волхов, близ Новой Ладоги, под крыло своих истинных друзей — Николая и Юлии Шалаевых. Там и написаны, в большинстве, стихи, которые я включил в новую книгу".

Поэт признаётся: стихи я не пишу, а рождаю.

…Сорок лет минуло с той поры, как увидела свет первая публикация Глеба Яковлевича в нашей районной газете. То ли по велению судьбы, а может, по велению самого Господа Бога его стихи вновь рождаются на ладожской земле, и в них поэт объясняется в любви к нашему краю.

Хожу предсмертною походкою

По кромке ладожской воды,

Оброс монашеской бородкою,

Свершаю тихие труды…

Омытый банькою бревенчатой,

Продутый рыбным ветерком,

Живу — крещеный, но не венчанный,

Согретый русским языком.

Литературовед, критик и фольклорист Владимир Соломонович Бахтин писал: "Горбовский по-есенински национален и лиричен в каждой своей строке". Поэтому не случайно многие стихи поэта стали песнями. На его слова писали музыку такие известные композиторы, как В.П. Соловьёв-Седой, Станислав Пожлаков, Александр Морозов, Александр Колкер, Игорь Иванов. Мы часто слышим эти песни в исполнении Вахтанга Кикабидзе, Эдиты Пьехи, Сергея Захарова, Михаила Шуфутинского и многих других популярных певцов. Надо отметить, что более десяти песен на стихи Горбовского написал наш ладожский композитор, врач по профессии, Борис Дмитриевич Ковалёв. Они чудесно звучат на творческих вечерах в исполнении Бориса Дмитриевича и его жены Нины Андреевны.

За полвека литературного творчества к поэту и прозаику Глебу Горбовскому пришло заслуженное признание. Он лауреат Государственной премии России, премии "Ладога" имени А. Прокофьева, он кавалер ордена "Знак почёта", действительный член Академии российской словесности. В наши дни его книги широко издаются, недавно в издательстве "Историческая иллюстрация" вышло юбилейное собрание сочинений в семи томах. Но главное и важное состоит в том, что произведения Глеба Яковлевича Горбовского читают и любят. Сам же поэт о своём жизненном и творческом труде говорит скромно:

На лихой тачанке

Я не колесил.

Не горел я в танке,

Ромбы не носил.

Не взлетал в ракете

Утром, по росе…

Просто жил на свете,

Мучился, как все.

Новости партнеров

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.